Неточные совпадения
В августе, хмурым вечером, возвратясь с дачи, Клим застал у себя Макарова; он сидел среди комнаты на стуле, согнувшись, опираясь локтями о колени, запустив
пальцы в растрепанные волосы; у ног его лежала измятая, выгоревшая на солнце фуражка. Клим отворил дверь тихо, Макаров не
пошевелился.
— Ничего неприличного я не сказал и не собираюсь, — грубовато заявил оратор. — А если говорю смело, так, знаете, это так и надобно, теперь даже кадеты пробуют смело говорить, — добавил он, взмахнув левой рукой, большой
палец правой он сунул за ремень, а остальные четыре
пальца быстро
шевелились, сжимаясь в кулак и разжимаясь,
шевелились и маленькие медные усы на пестром лице.
— Там, в Париже, — ответил Лютов, указав
пальцем почему-то в потолок. — Мне Лидия писала, — с ними еще одна подруга… забыл фамилию. Да, — мужичок
шевелится, — продолжал он, потирая бугристый лоб. — Как думаешь: скоро взорвется мужик?
Стоял он, широко раздвинув ноги, засунув большие
пальцы рук за пояс, выпятив обширный живот, молча двигал челюстью, и редкая, толстоволосая борода его неприятно
шевелилась.
В лицо Самгина смотрели, голубовато улыбаясь, круглые, холодненькие глазки, брезгливо
шевелилась толстая нижняя губа, обнажая желтый блеск золотых клыков, пухлые
пальцы правой руки играли платиновой цепочкой на животе, указательный
палец левой беззвучно тыкался в стол. Во всем поведении этого человека, в словах его, в гибкой игре голоса было что-то обидно несерьезное. Самгин сухо спросил...
Тонкие руки с кистями темных
пальцев двигались округло, легко, расписанное лицо ласково морщилось,
шевелились белые усы, и за стеклами очков серенькие зрачки напоминали о жемчуге риз на иконах.
Смуглое лицо ее стало неподвижно,
шевелились только детски пухлые губы красивого рта. Говорила она сердито, ломким голосом, с неожиданными выкриками,
пальцы ее судорожно скользили по дуге спинки стула, тело выпрямлялось, точно она росла.
Охватив
пальцами, толстыми, как сосиски, ручки кресла, он попробовал поднять непослушное тело; колеса кресла
пошевелились, скрипнули по песку, а тело осталось неподвижным; тогда он, пошевелив невидимой шеей, засипел...
Обязанность ее, когда Татьяна Марковна сидела в своей комнате, стоять, плотно прижавшись в уголке у двери, и вязать чулок, держа клубок под мышкой, но стоять смирно, не
шевелясь, чуть дыша и по возможности не спуская с барыни глаз, чтоб тотчас броситься, если барыня укажет ей
пальцем, подать платок, затворить или отворить дверь, или велит позвать кого-нибудь.
Мальчик молча и задорно ждал лишь одного, что вот теперь Алеша уж несомненно на него бросится; видя же, что тот даже и теперь не бросается, совершенно озлился, как зверенок: он сорвался с места и кинулся сам на Алешу, и не успел тот
шевельнуться, как злой мальчишка, нагнув голову и схватив обеими руками его левую руку, больно укусил ему средний ее
палец.
Хоть бы
пошевелился одним
пальцем.
Я переставал читать, прислушиваясь, поглядывая в его хмурое, озабоченное лицо; глаза его, прищурясь, смотрели куда-то через меня, в них светилось грустное, теплое чувство, и я уже знал, что сейчас обычная суровость деда тает в нем. Он дробно стучал тонкими
пальцами по столу, блестели окрашенные ногти,
шевелились золотые брови.
Цыганок не двигался, только
пальцы рук, вытянутых вдоль тела,
шевелились, цапаясь за пол, и блестели на солнце окрашенные ногти.
При этом каждая нота имела для него как бы свою особенную физиономию, свой индивидуальный характер; он знал уже, в каком отверстии живет каждый из этих тонов, откуда его нужно выпустить, и порой, когда Иохим тихо перебирал
пальцами какой-нибудь несложный напев,
пальцы мальчика тоже начинали
шевелиться.
— Кланяйтесь ему! — просила девушка и исчезала. Порою мать жаловалась ей, что долго держат Павла, не назначают суда над ним. Сашенька хмурилась и молчала, а
пальцы у нее быстро
шевелились.
Мать кивнула головой. Доктор ушел быстрыми, мелкими шагами. Егор закинул голову, закрыл глаза и замер, только
пальцы его рук тихо
шевелились. От белых стен маленькой комнаты веяло сухим холодом, тусклой печалью. В большое окно смотрели кудрявые вершины лип, в темной, пыльной листве ярко блестели желтые пятна — холодные прикосновения грядущей осени.
Он старался не выдавать своего волнения, но, когда офицер смеялся, у него странно
шевелились пальцы, и она чувствовала, что ему трудно не отвечать жандарму, тяжело сносить его шутки.
Ромашов, который теперь уже не шел, а бежал, оживленно размахивая руками, вдруг остановился и с трудом пришел в себя. По его спине, по рукам и ногам, под одеждой, по голому телу, казалось, бегали чьи-то холодные
пальцы, волосы на голове
шевелились, глаза резало от восторженных слез. Он и сам не заметил, как дошел до своего дома, и теперь, очнувшись от пылких грез, с удивлением глядел на хорошо знакомые ему ворота, на жидкий фруктовый сад за ними и на белый крошечный флигелек в глубине сада.
Джемма проворно опустилась на скамейку возле нее и уже не
шевельнулась более, только изредка подносила
палец одной руки к губам — другою она поддерживала подушку за головою матери — и чуть-чуть шикала, искоса посматривая на Санина, когда тот позволял себе малейшее движение.
Однажды я видел, как он, стоя в углу конюшни, подняв к лицу руку, рассматривает надетое на
пальце гладкое серебряное кольцо; его красивые губы
шевелились, маленькие рыжие усы вздрагивали, лицо было грустное, обиженное.
И долго лежит, закрыв глаза, посапывая носом; колышется его большой живот,
шевелятся сложенные на груди, точно у покойника, обожженные, волосатые
пальцы рук, — вяжут невидимыми спицами невидимый чулок.
Толкались нищие, просовывая грязные ладони, сложенные лодочками,
пальцы их
шевелились, как толстые черви, гнусавые голоса оглушали, влипая в уши. Кожемякин полусонно совал им копейки и думал...
Он говорил тихо и как бы на распев церковный. Толстые
пальцы протянутой вперёд руки легонько
шевелились, точно он псалом царя Давида на гуслях играл. Потом, опустив руку, он стал чертить
пальцем на доске стола круги и кресты, задумчиво продолжая...
Пальцы у него
шевелятся, трутся друг о друга, а красное лицо морщится, и раньше не видные глазки теперь смотрят прямо в лицо.
— Так сиди смирно. Не извольте
шевелиться, не волнуйтесь, — прибавила она, грозя ему
пальцем. — И зачем вы ваш шлафрок сняли? Рано еще вам щеголять! Сидите, а я вам буду сказки рассказывать. Слушайте и молчите. После вашей болезни вам много разговаривать вредно.
— Еlle doa rester immobile et se dresser sur sa quiou, — отвечал с сильным американским акцентом г-н Фокс, судорожно потрясая
пальцами над блюдом; но магнетизм не действовал, рак продолжал
шевелиться.
Правой рукой он упирался в косяк двери; чёрные
пальцы его
шевелились, и, кроме
пальцев, всё в нём было неподвижно.
И, произнося раздельно и утвердительно слова свои, старик Ананий четырежды стукнул
пальцем по столу. Лицо его сияло злым торжеством, грудь высоко вздымалась, серебряные волосы бороды
шевелились на ней. Фоме жутко стало слушать его речи, в них звучала непоколебимая вера, и сила веры этой смущала Фому. Он уже забыл все то, что знал о старике и во что еще недавно верил как в правду.
Косой заметил, что Евсей смотрит на его разбегающиеся глаза, и надел очки в оправе из черепахи. Он двигался мягко и ловко, точно чёрная кошка, зубы у него были мелкие, острые, нос прямой и тонкий; когда он говорил, розовые уши
шевелились. Кривые
пальцы всё время быстро скатывали в шарики мякиш хлеба и раскладывали их по краю тарелки.
В тёмный час одной из подобных сцен Раиса вышла из комнаты старика со свечой в руке, полураздетая, белая и пышная; шла она, как во сне, качаясь на ходу, неуверенно шаркая босыми ногами по полу, глаза были полузакрыты,
пальцы вытянутой вперёд правой руки судорожно
шевелились, хватая воздух. Пламя свечи откачнулось к её груди, красный, дымный язычок почти касался рубашки, освещая устало открытые губы и блестя на зубах.
Климков нажимал
пальцем курок всё туже, туже, и от усилия у него холодела голова,
шевелились волосы.
Что-то сдвинулось в мозгу: на несколько минут словно затмилось сознание, и это уже не Тимохин лежит и не над ним служат, а лежит он, Саша, и эти руки его; так очевидно и так страшно было замещение одного другим, что Саша зашевелил
пальцами и подумал, холодея: «Скорее, скорее надо убедиться, что это мои руки и
шевелятся». И так же внезапно успокоился и задумался о Тимохине и в одно мгновение необыкновенно быстрыми мыслями понял всю его жизнь.
В продолжение всей «расправы» он не
шевелился на своем стуле, а только, тихонько пофыркивая и тихонько потирая кончики
пальцев, поочередно направлял свои лисьи глаза на меня, на отца, на Юшку. Истинное мы ему доставляли удовольствие!
Сидела она почти не
шевелясь и только изредка незаметным движением
пальцев ощупывала углубленную полоску на среднем
пальце правой руки, след какого-то недавно снятого кольца.
Но все размышления внезапно пресеклись, исчезли, спугнутые страхом: Артамонов внезапно увидал пред собою того человека, который мешал ему жить легко и умело, как живёт Алексей, как живут другие, бойкие люди: мешал ему широколицый, бородатый человек, сидевший против него у самовара; он сидел молча, вцепившись
пальцами левой руки в бороду, опираясь щекою на ладонь; он смотрел на Петра Артамонова так печально, как будто прощался с ним, и в то же время так, как будто жалел его, укорял за что-то; смотрел и плакал, из-под его рыжеватых век текли ядовитые слёзы; а по краю бороды, около левого глаза,
шевелилась большая муха; вот она переползла, точно по лицу покойника, на висок, остановилась над бровью, заглядывая в глаз.
Отец, крякнув, осторожно пошёл в дом, за ним на цыпочках пошёл и Яков. Дядя лежал накрытый простынёю, на голове его торчал рогами узел платка, которым была подвязана челюсть, большие
пальцы ног так туго натянули простыню, точно пытались прорвать её. Луна, обтаявшая с одного бока, светло смотрела в окно,
шевелилась кисея занавески; на дворе взвыл Кучум, и, как бы отвечая ему, Артамонов старший сказал ненужно громко, размашисто крестясь...
Жена была знакомой тропою, по которой Пётр, и ослепнув, прошёл бы не споткнувшись; думать о ней не хотелось. Но он вспомнил, что тёща, медленно умиравшая в кресле, вся распухнув, с безобразно раздутым, багровым лицом, смотрит на него всё более враждебно; из её когда-то красивых, а теперь тусклых и мокрых глаз жалобно текут слёзы; искривлённые губы
шевелятся, но отнявшийся язык немо вываливается изо рта, бессилен сказать что-либо; Ульяна Баймакова затискивает его
пальцами полуживой, левой руки.
О
пальцах на ногах говорить не приходится — они уже не
шевелились в сапогах, лежали смирно, были похожи на деревянные культяпки.
Лицо Мигуна болезненно дергается, прыгает бровь, быстро
шевелятся пальцы рук, разбирая и подтачивая напильником крючки снасти, тихо звучит сердечный голос...
Он закрывает глаза, голос его звучит сильнее и печальней,
пальцы, разбирая бечевку снасти,
шевелятся медленнее.
— Да что ты это, Фроим!
Шевелись скорее. У тебя дрожат руки. Ну, дай сюда… На который
палец?.. Все равно? Ну, вот так… Фроим, говори скорее, что надо…
А знаете… люксем-бургский… так пахнет нехорошо… и
шевелится,
шевелится… (Чмокает губами, шевелит
пальцами.)
Прошло пять минут, и узник ни разу не
шевельнулся. Пятнадцатилетнее заточение научило его сидеть неподвижно. Банкир постучал
пальцем в окно, и узник не ответил на этот стук ни одним движением. Тогда банкир осторожно сорвал с двери печати и вложил ключ в замочную скважину. Заржавленный замок издал хриплый звук, и дверь скрипнула. Банкир ожидал, что тотчас же послышится крик удивления и шаги, но прошло минуты три, и за дверью было тихо по-прежнему. Он решился войти в комнату.
Он бежит в кухню и разражается там драматическим воплем. Когда, немного погодя, жена, осторожно ступая на цыпочках, приносит ему стакан чаю, он по-прежнему сидит в кресле, с закрытыми глазами, и погружен в свою тему. Он не
шевелится, слегка барабанит по лбу двумя
пальцами и делает вид, что не слышит присутствия жены… На лице его по-прежнему выражение оскорбленной невинности.
Немножко я забылась и вижу: подмигивает и улыбается мне Домбрович. Его pince-nez блестит на носу, и серые бакенбарды точно
шевелятся. На голове у него колпак, тот самый, что был в субботу. Из-за Домбровича выглядывают все мои подруги и собутыльники… Капочка грозит
пальцем и говорит...
Темка откинул крышку корзины и поспешно стал бросать со стола в корзину нарезанные пеленки. Марина следила за ним, не
шевелясь. Он опять метнулся к столу, схватил ее шитье, накололся на иголку, выругался, скомкал распашонки и испуганно сунул их тоже в корзину. Захлопнул крышку. Высасывая уколотый
палец, пошел к двери.
Молчание в комнате, свист и злое шипение метели и вязкие, глухие удары. Идиот туго ворочает головой, и тоненькие, безжизненные ноги его с согнутыми
пальцами и нежной, не знающей земли подошвой слабо
шевелятся, бессильно порываясь к бегу. И зовет...